Репортаж

История вершится прямо сейчас – общество бурлит, а значит, обществознание и история становятся предметами особого назначения. Педагогов беспокоили сегодня не столько нюансы, сколько глобальный вопрос: как нам преподавать?

Лекцию «Актуальные вопросы ГИА-9 и ЕГЭ по истории и проблемы подготовки к государственной итоговой аттестации 2014 года» провел заместитель председателя ФКР КИМ ЕГЭ по истории, автор учебных пособий издательства «Национальное образование» Игорь Артасов. Через него прошло каждое экзаменационное задание последних трех лет.

– С 2013 года изменений в КИМах по истории нет, – успокоил собравшихся И. Артасов, – но изменения обязательно последуют, грядет переломная эпоха.

Педагогам были рекомендованы учебники издательства, так как в них исключены любые ошибки. Во всяком случае, так считает выступающий. Он обратил внимание слушателей на то, что и сами педагоги иногда ошибаются:

– При анализе наших учебных программ выяснились некоторые нюансы. Например, припомните, когда вы впервые использовали термин «местничество»? Оказывается, по поводу XVI века, когда речь зашла о его сокращении. Очевидно, местничество и раньше было – откуда взялось? Детям непонятно. А ребенку вообще сложно оглядываться назад, понимать социально-историческое пространство.

В контексте современного преподавания истории оказалась совершенно забыта тема трудового и военного героизма. С новым УМК все это вернется…

Какие вопросы оказались для российских школьников самыми трудными? Группа заданий B-5, где нужно вписать термин, подходящий под определение, группа В-6 – заполнить таблицу дат и событий или соотнести факты о двух политических деятелях. А задание «Анализ исторического источника» хоть и не самое сложное, но самое нужное: мало прочитать и выбрать три верных суждения, нужно понять смысл исторического текста – тут поиск ключевых слов не поможет.

Самое интересное задание – по контурным картам. Прежде всего, в книгах печатают не такие карты, как предлагается на экзамене. В этом году дело было улажено: карты для экзамена были нарисованы издательством «Национальное образование», им можно доверять: по заказу черточку и уберут, и дорисуют. Но больше всего учителей беспокоит вопрос: в какой мере мелкие события будут отражены в задании? Игорь Артасов убеждает: только те, которые есть в основных атласах. Может быть, на карте будет показана не вся территория, а ее часть – в остальном никаких неожиданностей.

– Лучше всего по карте мы сдаем древнюю русскую историю – походы Святослава и классический сюжет Ивана Грозного: Казань брал, Астрахань брал. Неплохо справляемся и по Великой Отечественной войне, а вот Восемнадцатый век, Первая мировая и Гражданская войны – плохо изученные области.

Как раз в это время на лекции издательства «Экзамен-медиа» «Работа с интерактивными картами серии «Наглядная школа» на уроках истории» учитель высшей категории, почетный работник общего образования РФ из ГБОУ СОШ № 2043 Виктория Аксенова показывала, как на интерактивной контурной карте можно сначала закрасить нужные зоны, а потом стереть виртуальным ластиком.

– За ластик в классе обычно идет битва, можно даже им устраивать поощрительные соревнования: кто хорошо ответил, тот стирает.

Виктория Аксенова предпочитает интерактивные рабочие тетради: много иллюстраций, всего пара самых важных контурных карт – а больше мы все равно никогда не успеваем пройти! – и ряд заданий совершенно в духе ГИА. К каждой контурной карте – минимум заданий, при желании можно их вообще проигнорировать и задать свои вопросы.

– Кстати, масштаб карты можно поменять: делаем побольше – всем видно, поменьше – не видно задним партам (а вдруг они плохо себя вели), – лукаво заявляет учитель, но, судя по ее веселым глазам, обидно ее ученикам не бывает.

Что важно: хочешь использовать интерактивную доску – распечатай себе фрагмент СанПиНа, который регламентирует этот процесс, и выучи наизусть. Иногда и хочется весь урок смотреть кино – а это нарушение; есть идея всю контрольную провести на интерактивной доске – а нельзя.

От имени издательского центра «Вентана-граф» с лекцией «Методические приемы работы с различными видами наглядности на уроках истории» выступил методист по обществознанию Борис Демидов.

– ЕГЭ как он есть сейчас – документ прошедшего дня, – заметил Борис Витальевич. – Мы еще дойдем до изменений, которые заложены ФГОСом. Но пока нашу работу будут продолжать оценивать по старым критериям. Больше часов, к сожалению, нам тоже не дадут, при этом содержание курса истории не сворачивается, а, наоборот, дополняется.

Лектор обратил внимание на то, что в девятом классе многие темы для учащихся проходят стороной – еще нет личного опыта для их обсуждения, так что в одиннадцатом классе многое приходится проходить заново.

– Зачем он вообще, этот новый стандарт? – раздался гневный голос из зала.

– Нравится – не нравится, а с 1 сентября 2015 года мы все начнем работать по новому стандарту. Пока никто не готов – ни учителя, ни родители, ни дети.

Лекцию «ЕГЭ-2014 по обществознанию. Рекомендации по подготовке с учетом типичных ошибок выпускников» прочла член-корреспондент РАО, доктор педагогических наук, руководитель Центра социально-гуманитарного образования ИСМО РАО, член предметной комиссии ЕГЭ по обществознанию Анна Лазебникова.

О типичных ошибках говорилось мало, зато были даны основные аргументы в пользу такого экзамена, какой мы имеем в настоящий момент.

– Стандарт говорит о трех блоках результатов, из них нас больше всего интересуют именно предметные результаты. Формулировки у нас довольно общие, поэтому результаты достижимы разными способами, с разным содержанием. Но, например, формулировка «Знание об обществе как целостной системе» чересчур расплывчата. Многие педагоги могут подумать, что в таком случае типы избирательных систем давать не нужно. В ближайший год должны появиться нормативные разъяснения, путеводная нить для всех педагогов.

Зашел разговор о том, чтобы убрать из экзамена часть «А» – ведь это вопросы с высокой возможностью угадать правильный ответ. Между тем составлять вопросы части «А» – филигранная работа, в ней нельзя допустить двойных ответов, все варианты должны быть правдоподобными. Конечно, методисты будут только рады, если мы уберем эту часть, но хорошо ли это?

Шла речь и о том, чтобы возродить устную часть экзамена, но учитывая, что обществознание – массовый экзамен, сдают его полмиллиона школьников ежегодно, то процедура неподъемна. А отвечать устно перед камерой – совсем уж не то.

– Возможно, мы утратили что-то главное вместе с устной частью, – соглашается эксперт, – наши дети стали хуже говорить. Но изменить ситуацию мы не в силах.

В это время на круглом столе «Концепция нового учебно-методического комплекса по истории: содержательные и методические аспекты преподавания в средней и старшей школе» педагогам предложили поразмышлять о самом факте единой линии преподавания.

– Реакция на введение единого УМК была очень разная, многие отнеслись к этому критически. Но хочу вам напомнить, – предостерегла Елена Захарова, сотрудник кафедры социально-гуманитарных дисциплин МИОО, – в девяностые и двухтысячные, когда я ездила по регионам, педагоги просто умоляли: не хотим много учебников, дайте нам один!

Правда, теперь подросло новое поколение учителей, которые легко относятся к многообразию, им единый УМК в диковинку.

Магическими буквами «ФГОС» манила лекция «Реализация метапредметного компонента ФГОС при подготовке к ЕГЭ по истории» учителя школы №2 города Батайска Ростовской области Ольги Чернышевой.

Она начала с известной педагогической аллегории: там, где много знаний без системы, голова напоминает захламленную кладовую; там, где система без знаний, – пустые пронумерованные ящики. ФГОС первого поколения был нам понятен, потому что мы представляли, что должен знать ребенок, но мы не обращали внимание на системность его мышления. ФГОС второго поколения, наоборот, говорит о результатах, системе, форме, но не о содержании – значит, мы рискуем в перспективе создать идеальную, но пустую картотеку.

– Нужно задать детям планку повыше, сочетать содержание с системностью. Образование меняется именно сейчас, потому что пришел срок: как пара сапог, которую носили прадед, дед, отец, а сын один раз надел – и сапоги развалились, – объясняет Ольга Чернышева.

Семинар «Привлечение школьников к изучению и охране памятников истории и культуры Москвы в контексте междисциплинарных учебных связей и воспитания гражданского самосознания» провели кандидат исторических наук, председатель московского городского Совета ВООПИиК Владимир Хутарев-Гарнишевский и его коллега – председатель областного Совета ВООПИиК Евгений Соседов. Вопрос культурного наследия всегда был необходим для определения общих ценностей, на которых формируется и существует гражданская общность.

– В нашей стране не сформировано понимания гуманитарных ценностей, кроме единого русского языка,. Потому и нет четкой государственной политики в сфере культуры, – заметил В. Хутарев-Гарнишевский.

Материальное культурное наследие на сплочение гражданского общества работает недостаточно, есть потребность именно в нематериальном, духовном содержании. Формула для гражданина: «паспорт плюс уважение к закону» – плоха тем, что не предусматривает связи личности с Отечеством. Выяснилось, что в школе отличным к тому подспорьем является генеалогия. Школьные творческие конкурсы, посвященные генеалогическому древу семьи, независимо от того, сидели дети в архивах или расспрашивали дедушек и бабушек, отлично устанавливает связь с недавней историей страны.

Е. Соседов остановился на правовых основах градоохранной деятельности. Это увело разговор несколько в сторону от основной темы, но показало учителям, присутствовавшим на семинаре, что школьников нужно знакомить (хотя бы вкратце) со всем комплексом вопросов, связанных с охраной памятников истории и культуры, подключая сведения не только из истории и краеведения, но также используя наработки из курса обществознания.

Лекцию «Политология в курсе обществознания: актуальные вопросы преподавания и подготовки к ЕГЭ» провела Татьяна Коваль, кандидат педагогических наук, старший научный сотрудник лаборатории дидактики обществознания ИСМО РАО.

– Мы научились хорошо готовить детей по разделам права и экономики, а вот философские вопросы и политология нам не даются. Наши дети, не знающие ни об октябрятах, ни о пионерах, не имеют никакой возможности получить личный опыт в области политической деятельности. При изучении политологии детей в наибольшей степени интересует, когда и как они могут включиться в процесс. Но единственное, что может себе позволить несовершеннолетний школьник в сфере политической деятельности, – это игра в выборы на базе школы. Кстати, в ходе одной такой игры разразился скандал: в школе действительно располагался избирательный участок, комиссия посчитала, что детские «агитки» имеют отношение к реальным выборам и потребовала все снять.

Лектор рассказала о некоторых методических приёмах, которые можно использовать на уроках, посвященных политологии. Например, ученикам нельзя давать для изучения большие куски текстов, их следует дробить на небольшие фрагменты, связывая каждый с небольшим заданием. Также Т. Коваль представила планы изучения отдельных тем по политологии.

Ну а центральным событием Дня стал дискуссионный клуб Николая Сванидзе «Телевидение и историческое просвещение».

– Наверное, я большой патриот, мне за свою страну бывает так стыдно, как ни за одну другую. Есть такой патриотизм. Ну, представьте: муж не работает и бьет детей, а жена им гордится – это любовь? То же и со страной.

Педагоги завалили выступающего вопросами, на столе высилась внушительная гора записок.

– Правда ли, что с введением единого УМК по истории наш предмет стал формой пропаганды?

– Все зависит от учителя, – отвечает Сванидзе. – Можно и в новых условиях не создавать из урока пропаганду. Делается это так: берется учебник – и откладывается в сторону (дружный смех в зале). Все, чего нет в учебнике, учитель рассказывает сам, и сам решает – умолчать или нет. Например, пакт Риббентропа–Молотова предполагается изучать без чтения секретных протоколов – а это же невозможно! Я лично за то, чтобы детям рассказывали все. Почему вообще мы боимся, что они будут слишком много знать?

– Но ведь мы испытываем на себе давление, – объясняют учителя, – и окружное управление образования сразу узнает, что мы тут детям читаем, и родители порой такое пишут… про мнимую идеологию, которую мы преподаем.

– Понимаю, понимаю, – смягчил тему Н. Сванидзе. – Я никого не призываю геройствовать. Эти трудности не чужды и журналистике. Думаете, на нас не пишут кляузы? Просто старайтесь по возможности не врать ученикам. И уж если разговор заходит о такой тонкой, деликатной теме, как коллаборационизм в годы Великой Отечественной войны, то надо очень хорошо изучить тему, прежде чем рассказывать ученикам.

– А как рассказывать детям о Путине?

– Спокойно рассказывать, как и о любом другом деятеле. До конца оценивать его работу мы будем позже.

Разговор коснулся и прогнозов относительно выживаемости канала «Дождь», и событий на Украине, и того, сколько правды в новостях Первого канала. Удивительно, что именно эти, казалось бы, совсем не школьные вопросы, заставляли педагогов чувствовать себя «в теме», ощущать готовыми к вызовам.

Под занавес встречи все-таки заговорили о влиянии телевидения: родители сейчас либо вообще не смотрят «ящик», либо принимают каждое слово, произнесенное в эфире, как последнюю истину.

– В одиночку учитель не может и не должен бороться с массированным давлением пропаганды, – отвечал Николай Сванидзе. – Не надо! Важнее учить ребят критически подходить к поступающей информации, и самому учителю хорошо бы обладать критическим мышлением.

Александра ЧКАНИКОВА

Программа дня

Условные обозначения:
 120 — Количество участников мероприятия
25% — Доля от общего количества участников на мероприятии